x

Деревня Выра в Ленинградской области, где недавно были обнаружены останки трагически погибших мирных жителей и военнопленных – это место пересыльного лагеря «Дулаг –140». Никто точно не знает, сколько человек там погибло от жесточайших нацистских условий. По свидетельствам очевидцев, в одну яму хоронили по 150-200 человек. А сколько таких ям было всего – до сих пор не изучено.

Таких пересыльных лагерей за годы Второй мировой войны на оккупированной нацистами территории было создано около 300.

Что это за лагеря такие? Временные лагеря, фильтрационные, пересыльные, импровизированные, якобы для краткосрочного пребывания. Они создавались в Советском Союзе с 1941 года, в основном во время наступления нацистской армии, в стихийных местах. Чаще всего поле колючей проволокой отгораживали да строили вышки для охраны.  Дулаги имели порядковые номера.  За порядком в них следили дежурные коменданты. Охрана состояла из числа коллаборационистов.

Людей туда сгоняли в среднем по 10 тысяч человек, но бывало и в 2 – 3 раза больше. Люди на открытом воздухе находились под дождем, в снег и мороз. Редко где был небольшой сарай или барак, куда, конечно все не помещались. В основном просто толпились, прижимаясь друг к дружке. Днем много работали. В основном на строительстве нужных немцам объектах. И почти ничего не ели.

В «Дулагах» людей не кормили потому, что по распоряжению Германа Геринга (того самого рейхсмаршала Великогерманского рейха, которого в Нюрнберге приговорили к смертной казни через повешение, а он смог отравить себя цианистым калием, переданным ему женой), питание «большевистских заключенных» не должно было учитываться в международных договорах.  По свидетельствам очевидцев, в лагеря привозили отобранный у местных граждан картофель, свёклу, брюкву, высыпали на улице. Иногда давали 200 г хлеба, смешанного с древесными опилками, каши или супа из зерна ржи, овощных очисток или гнилого картофеля. Где-то кормили гнилым сыром, кровяными консервами с истекшим сроком годности. Воду пили дождевую.

         Из показаний бывшего военнопленного Петра Петровича Ерпилова:

«Я находился в Смоленском лагере № 126 и около одного месяца в южном “малом лагере”. Два раза в день выдавалась пища, так называемая “баланда”, состоящая из жидкой похлёбки: вода с затхлой ржаной мукой, совершенно не солёная. Когда “баланда” в ваннах начинала заметно убавляться, её иногда разбавляли подогретой, а чаще обыкновенной холодной сырой водой, и раздача “пищи” продолжалась снова. Очень часто вместо мучной давали картофельную “баланду”, она состояла из промёрзшей, неочищенной и даже немытой картошки, нередко уже разложившейся, сваренной в воде также без соли. Раздавали эту картошку также черпаками вместе с водой, причём попадало в черпак не более 4—5 небольших раскисших картофелин или незначительное количество разваренной картофельной, грязной массы с плавающими в ней навозом и щепками. Вследствие этого в громадном количестве появлялись ещё более истощающие поносы и голодные отёки, и как результат этого — большая смертность. Умирало в день до 300 человек. Каждое утро из всех бараков умерших, раздетых догола вытаскивали во двор, где они валялись до тех пор, пока их не увозили специальные команды могильщиков (из 50 человек). Хоронили тут же, за лагерем, в бесконечно длинной, напоминающей ров могиле, которую по мере заполнения трупами удлиняли ещё больше, так что в конце концов она протянулась вдоль ограды лагеря длинной лентой».

Если человек был ранен или болел, он чаще всего умирал. Умирали и те, кто неповиновался. А еще просто так могли издеваться, насиловать, бить плетками. Это от скуки.

В историю навсегда вписаны «Дулаг – 126» под Смоленском, «Дулаг – 142» в Брянске, «Дулаг – 100» в Псковской области, «Дулаг – 240» – в Минской области, «Дулаг – 203» – в Могилеве.

Мемориальный комплекс «Непокоренные» на месте «Дулага-100» в Порховском районе Псковской области, где погибли более 85 тысяч человек

А были еще оффлаги для офицеров и шталаги для остальных.  Немецко-фашистские лагеря существовали в Латвии, Литве, Эстонии, на территории Европы. Где-то сейчас созданы мемориалы, а где-то, как в Выре Гатчинского района Ленинградской области, – место еще предстоит увековечить. И посчитать число жертв тоже еще предстоит.